Загрузка...
Загрузка...
Зелёная чёлка, чёрный маникюр, кольцо в носу — как к модификациям тела относятся мастера и родители подростков: мнения за и против
Моё поколение было настолько сурово, что кололо уши «цыганской иглой», красило волосы в цвет баклажана и шевелюры русалочки Ариэль. Иногда удавалось «проскочить», иногда вспыхивали скандалы: моему однокласснику, например, разгневанный папа-полковник буквально вырвал серьгу из уха. Учителя, отправляющие девочек к трудовику за ацетоном, чтобы стереть лак с ногтей, на этом фоне кажутся сущими ангелами.
Современная подростковая мода разнообразнее, индустрия красоты — доступнее, да и родители в целом более спокойны к экспериментам с внешностью. Моя дочь, например, уже четыре раза меняла прекрасный натуральный блонд: на синий, фиолетовый, красный и бирюзовый, а многие приятельницы дарили подросткам обоих полов сертификаты в пирсинг-салоны. Но сомнения о целесообразности и безопасности процедур всё равно закрадываются. Я поговорила об этом с мастерами, психологом, и, разумеется, с самими родителями подростков.
Пожалуй, маникюр — самое нейтральное из всего списка. Сомнения у родителей вызывают гель-лак и его потенциальный вред для здоровья, а также лаки слишком тёмных или ярких оттенков.

Считаю, что важно приучать ребёнка к уходу за собой, в том числе за руками. В наши салоны приводят детей начиная с 4–5 лет на детский маникюр или педикюр. Если же говорить о возрастных ограничениях, то полноценный обрезной, то есть с обрезанием кутикулы, маникюр не советуют делать подросткам до 12 лет. До этого возраста формируется ногтевая пластина и можно повредить матрикс ногтя, что приведёт к его воспалению и деформированию ногтевого ложа.
Покрывать или не покрывать ногти лаком, и какого цвета, решают родители вместе с мастером. Позволят дочери чёрный или зелёный — пожалуйста. С точки зрения безопасности оттенок не играет роли, важнее основные компоненты. Некоторые из них могут проникать через несформированную ногтевую пластину в детский организм. Но продукты с пометкой 7Free или 9Free вполне подходят, чтобы использовать их и в детском маникюре. Ещё для этого используют лаки на водной основе.
Если говорить о покрытии гель-лаком, его также не рекомендуют делать до 12 лет. Если подросток сам купит специальную лампу и побежит с подружкой проводить эксперименты, то как минимум может испортить себе ногтевую пластину, а то и получить ожоги.
Я сама хожу с чёрными, синими или салатовыми ногтями и не вижу причины запрещать это детям. Главное, чтобы было аккуратно, поэтому я за салоны или домашние варианты с хорошими дорогими средствами.
Мне кажется, что девочки и девушки с яркими ногтями выглядят неуместно. Кроме того, всё это — трата времени и денег, причём последние они пока не зарабатывают. Я за аккуратные короткие ногти без лака, и сама так хожу, и дочерей приучаю.
Разноцветные причёски — тема на удивление острая: в Сети то и дело мелькают новости, как детей отстраняют от учёбы из-за неподходящего, по мнению педагога, цвета волос или аксессуаров. Многие учителя считают, что такая мода не только выглядит сомнительно, но и вредит здоровью волос.

Когда я больше двадцати лет назад покрасила волосы в апельсиновый цвет, маму вызвали школу и спросили, как она подобное допустила, что же вообще из такой девочки вырастет! Подразумевалось, конечно, что ничего хорошего, но из девочки вырос парикмахер, обожающий свою работу.
К тому, что дети и подростки хотят поэкспериментировать со своей внешностью, я лично отношусь положительно. Самой маленькой моей клиентке было четыре года, сделали ей несколько цветных прядок. Конечно, в первую очередь это должны одобрить родители, но дети без взрослых ко мне и не приходят.
Надо понимать, что даже современные щадящие краски всё-таки не полезны для волос, хотя как-то фатально они тоже не навредят, если сделать всё правильно. Детям и подросткам я обычно предлагаю окрашивание прядей: это и цветовые акценты расставит, и волосы сохранит здоровыми, и в эксплуатации проще, корни будут отрастать не так заметно. Я крашу через фольгу, не трогая корни, чтобы минимизировать контакт краски и кожи.
По поводу зёленых, фиолетовых, розовых волос предубеждений у меня нет, а вот от радикального осветления постараюсь отговорить, всё-таки это нагрузка на волосы. Как мастер я не рекомендую самостоятельную окраску волос, если только это не смываемый спрей или тушь. Важно, чтобы именно специалист оценил структуру и исходный цвет и выбрал нужное время, причём с учётом того, которое уйдёт на нанесение краски. Подросток с этим не справится: можно испортить волосы и получить неравномерный, пятнами, цвет.
У меня творческая дочь, любит необычные образы, и когда она захотела сделать модные бирюзовые пряди, я отвела её к хорошему мастеру. Мне очень понравилось, как вышло, а вот в школе педагоги не оценили, сказали, что это нарушает дресс-код, отчитывали при одноклассниках. Знаю, что юридически это неправомерно, но отстаивать права и выслушивать негатив дочь не захотела, поэтому волосы перекрасили, хоть было очень обидно.
Как человек консервативный я против подобных экспериментов, да ещё и за мои деньги. Я считаю это глупым, странным, не соответствующим убеждениям нашей семьи. Мне хочется, чтобы авторитетом у детей были родители, а не блогеры с зелёными волосами и пирсингом. У меня две дочери, пока их устраивает натуральный цвет волос. Надеюсь, что если запрос возникнет, я смогу их разубедить. А если нет, наверное, спишу на бунт и подростковую сепарацию.

Пирсингом я занимаюсь более 20 лет, опыт в общении и с родителями, и с подростками большой, со многими мы подружились. Уверена, что очень важен индивидуальный подход и к детям, и к взрослым.
Обычно рекомендуется делать пирсинг ушей (кроме мочек) не раньше 14 лет и при обязательном согласии родителей. Для более сложных или заметных пирсингов (например, на лице или теле) возраст может быть выше, обычно 16–18 лет. В любом случае, согласие и присутствие родителей на сеансе обязательно.
Очень многое зависит от самого ребёнка и его образа жизни, занимается ли он спортом и насколько интенсивно, насколько он ответственен, очень важно участие, контроль и поддержка родителей, а также ответственность мастера по пирсингу, чтобы он был на связи, отвечал на вопросы и поддерживал.
Сложной процедурой считается прокол хрящей уха, потому что требует длительного ухода. Ещё здесь очень важно чтобы специалист сделал анатомически верный прокол, исходя из особенностей и привычек подростка. Но, опять же, всё индивидуально. Самый мой молодой пациент, мальчик, в 9 лет сделал прокол хряща уха и справился лучше, чем большинство взрослых, такой ответственности ещё поискать! Каждое утро присылал мне 30-минутные видео с обработкой, я смотрела и тихо радовалась, заживление прошло чудесно!
Во всех случаях перед процедурой важно не только провести подробную консультацию, но и просто поговорить с родителями и подростком по душам, рассказать обо всех подводных камнях, к чему готовиться. Если есть даже малейшие сомнения, лучше предложить взять паузу и обдумать. Иногда оказывается, что это было сиюминутное желание, например, под влиянием сверстников, и подросток совсем не готов к этапам ухода и возможным ограничениям.
Мои старшие дети, дочка и сын, в 13 лет загорелись дивной идеей тоннелей. Договорились: растягиваем не больше сантиметра. Я купила адекватные расширители, антисептик, мазь с антибиотиком, объяснила, как ухаживать за ушами. В итоге к 18–19 годам они спокойно вынули украшения, и проколы затянулись. Теперь смеются и говорят, что хорошо, что тогда были такие рамки, иначе сами дошли бы до пяти сантиметров, сейчас пришлось бы резать мочку и зашивать.
Я довольно демократичная мать в том, что касается внешнего вида. Мне может нравиться или не нравиться причёска, манера одеваться, макияж, но я никогда не буду навязывать своё мнение, максимум, корректно предложу «а не хочешь ли ты попробовать вот так?». Считаю, что такое доверие взрослого полезно для детской и подростковой самооценки. Но тату и пирсинг для меня табу — почему-то нарушение целостности тела, появление новых дырок там, где природа их не предусмотрела, вызывают внутренний протест. Так что если дети захотели бы, попыталась бы отговорить и предложила другие альтернативы для самовыражения.

Татуировки без согласия родителей можно делать с 18 лет, но по мне это дико рано, я бы рекомендовала идти в татуировочную сильно после 20. С письменного разрешения родителей можно начать «забиваться» хоть с 14, такое разрешение необходимо, поскольку татуировка относится к вмешательствам, влекущим телесные изменения. Адекватный мастер подстрахуется, проверив документы, свяжется с родителями, захочет их личного присутствия на сеансе.
Но лично я и с разрешения родителей не буду делать тату несовершеннолетнему. Десятилетний опыт работы показывает, что такие татуировки становятся неактуальными и нелюбимыми в зрелом возрасте и часто идут под удаление лазером или перекрытие: 80% всех перекрытий — это перекрытия ошибок молодости.
Подростки впечатлительны, эмоциональны и импульсивны, горючее комбо, особенно когда бабушка на день рождения или в честь окончания школы подкинула деньжат. Отдельная история с тем, что в юном возрасте татуировки могут быть сделаны под давлением (сообщества / приятелей / бойфренда). Это очень сложно распознать, такие идеи крепко внушаются и поздно осознаются.
Стала бы я отговаривать кого-то? Это вопрос профессиональной этики. Для кого-то деньги не пахнут и можно набить что угодно на лбу парню 18 лет, потому что тот проспорил другу. Я, повторюсь, не работаю с несовершеннолетними и очень внимательно с молодёжью до 23 лет.
Не работаю на гениталиях и на лице. Не стану набивать нацистскую символику или какие-то мерзости. Если тату связана с большой любовью (совершеннолетних) и она нейтрального содержания, то сделаю. Если это имена и даты, а клиенты очень юны, буду предлагать более художественный способ выразить чувства, либо откажу. Такая же история с горем утраты (питомца, например). В этом случае буду долго обсуждать и попрошу взять время для проживания, хотя в некоторых случаях такая татуировка действует как лекарство. Надо разговаривать, в общем.
Риски делать тату в непроверенных салонах, которые готовы нарушить правила и сделать рисунок подростку без разрешения взрослого, очень высоки. Если студия халатно относится к одному вопросу, то может наплевать на остальные важные аспекты: качество татуировки, индивидуальность рисунка, базовые принципы септики / антисептики.
Некрасивая картинка здесь меньшее из зол, при любой некачественной медицинской и косметологической услуге сохраняется риск заразиться ВИЧ, гепатитом или чем-то ещё.
Когда старшей дочке было 14, она пришла с вопросом про тату. Я согласилась, не раздумывая. Во-первых, у меня самой есть татуировки, и запрещать ребёнку то, что выбрала для себя, было бы нечестной игрой. Во-вторых, запреты в таком возрасте не работают: всё равно сделает чисто из принципа, только уже где попало, кое-как и с риском подцепить заразу. Сходили тогда вместе в хороший салон, сделали по тату, до сих пор обе радуемся. Я за подход «если не можешь остановить безобразие — возглавь и проконтролируй». Младшим дочкам сейчас 10 и 7. Договорились, что разговоры о татуировках мы начнём не раньше 14, пока это работает.
Татуировка — элемент внешности, который нельзя на раз поменять. А значит, важно продумать, причём в сознательном возрасте, зачем тебе тату и действительно ли нужна. Пока ребёнку нет 18, решение за него принимаю я, а я не готов брать такую ответственность. Так что сразу сказал старшим детям: всё после 18 и за свои деньги, а если что-то пойдёт не так, то к врачу самостоятельно. Старшему сейчас 22, пока без тату.
В раннем подростковом возрасте детям свойственно желание походить на своих кумиров: это может быть блогер, музыкант, да даже модный старшеклассник или старшеклассница. После 15 начинается период самовыражения, желание выделиться, заявить о себе, и ничего плохого в этом нет.
Более тревожная история — бунт против родителей, когда невозможно напрямую проявлять агрессию, транслировать собственное мнение.
Делая прокол, крася волосы, дети как будто бы пытаются «присвоить» себе собственное тело, словно говорят: пусть у меня нет здесь прав ни на что, но есть хотя бы права на тело. Если ребёнок явно наперекор родителям начинает демонстративно красить или сбривать волосы, делать какие-то проколы, это сигнал, что в отношениях что-то идёт не так.
Ещё один опасный вариант — попытки менять свою внешность, за которыми стоит неприятие собственного тела, дисморфофобия. Тогда изменения во внешности могут сопровождаться жёсткими диетами и регулярными замечаниями «я жирная», «я уродина», «не могу на себя смотреть». Чаще такое поведение встречается у девушек.
И другой опасный вариант — когда за пирсингом стоит самоповреждающее поведение, такая более легальная вариация селфхарма. Часто это сочетается с общим депрессивным состоянием и, конечно, требует работы со специалистом. В общем, всё упирается в доверие и нормальное общение с подростком.
В оформлении материала использована иллюстрация Александра Сербиненко