«Почему бы тебе не убить себя?»: травля в Сети — как она происходит и кто становится её жертвой

11 ноября День борьбы с кибербуллингом. Вспоминаем самые резонансные случаи интернет-травли и советуемся со специалистами, как защитить от неё детей

Золотистое каре: вместо предисловия

Однажды в школу, где я училась, пришла новая девочка. У неё было необычное имя — Лариса — и необыкновенной красоты золотисто-каштановые волосы, подстриженные под каре с чёлкой. Лариса была мила, приветлива, носила стильные, явно привезённые из-за границы вещи. Уже этого было достаточно, чтобы кого-то разозлить.

Через несколько дней к новенькой присмотрелись внимательно — и обнаружили, что у неё либо очень светлые ресницы и брови, либо их нет вовсе. Поползли слухи, что Лариса носит парик. На одной из перемен они подтвердились. Мальчик из параллельного класса сильно дёрнул «рыжую» за волосы, и прекрасное каре осталось у него в руке. Лариса оказалась лысой.

Было ли это последствие облучения или химиотерапии — неизвестно. Но открывшийся вид привёл всех в восторг! Парик с упоением начали пинать по коридору. Ларису толкали и с хохотом плевали ей на лысину.

Я не помню, чем закончилась эта история (кажется, Ларису продолжали периодически «гнобить» за парик до конца учёбы), но подобных — тысячи. Наша школа была ничем не хуже других. В соседних было и хлеще: одного мальчика регулярно окунали головой в унитаз, потому что он носил слишком длинные волосы; другому буквально каждый день высыпали в рюкзак содержимое мусорной корзины, ведь рюкзак был какого-то не такого цвета. Девочкам постоянно задирали юбки и расстёгивали бюстгальтеры на спине. После уроков физкультуры некоторых, полуодетых, выталкивали из женской раздевалки в мужскую (или просто в коридор), чтобы потом посмеяться всем классом.

Это было чуть ли не стандартом 90-х и начала нулевых. Но в чём-то нам даже повезло.

«Вскрываю пушистиков, как киндеры»: травля школьницы из Уфы

В прошлом году соцсети обсуждали крайне специфический телеграм-канал: его вела некая Дина Камалова из Уфы (имя и фамилия изменены – авт.). Девушка выкладывала видео с издевательствами над кошками и котятами, советовалась с подписчиками, как ещё ей замучить животное, и сопровождала происходящее в роликах комментариями вроде «Вскрываю пушистиков, как киндеры». При этом она не пыталась скрыть данные о себе — оставила в профиле и фото, и имя, и возраст (16 лет).

«Дину» моментально возненавидели. На канал жаловались. Школьнице желали наказания, вплоть до мучительной смерти. Одни стали расклеивать на улицах Уфы листовки: «Помогите найти живодёрку» с тем самым фото и именем. Другие вычислили её самостоятельно и принялись обрывать её телефон и мессенджеры с угрозами и требованиями остановиться.

На этом фоне шокирующие посты от «Дины» продолжали появляться. Далеко не все обращали внимание, что появляющиеся в кадре руки садиста с большей вероятностью принадлежат мужчине, нежели девочке-подростку.

… Всё началось зимой 2024 года. Девочка создала группу фанатов компьютерной игры. Она набрала около 200 единомышленников, когда в сообщество вдруг затесался абсолютно посторонний человек. Неизвестному очень не понравилась школьница-администратор, её манера общения с участниками и сам факт создания ею группы.

Сначала он потребовал удалить сообщество. Затем пригрозил, что личные данные Дины окажутся в свободном доступе. «Давить тебя будем», — писал странный гость. Попытки заблокировать его принесли обратный результат: тот немедленно «слил» в Сеть полное имя, фото и контакты Дины.

После этого девочке ничего не оставалось, как удалить и группу, и собственную страницу. Но не тут-то было: булли создал от её имени страницы с предложением интим-услуг, а затем — тот самый канал с истязанием животных. И тогда начался настоящий ад. На Дину и её семью буквально вели охоту.

Сам же тролль (вместе с предположительными единомышленниками) продолжал подливать масла в огонь. Он вычислил одногруппников Дины по колледжу и стал рассылать им непристойные видео. Затем — создал фейковый аккаунт её 11-летней сестры. И, наконец,принялся угрожать Камаловой физической расправой: «Твой паспорт уже пошёл по всем спортикам, готовься. Потом умоляй Господа, чтобы твоя голова осталась на месте».

В какой-то момент Кристина Камалова попыталась наладить с хейтерами связь. Она спросила, зачем они всё это делают и почему не могут оставить её дочь в покое. «А нам весело!» — последовал ответ.

Травля продолжалась месяцами. Лишь к концу года полиция вычислила и задержала организатора: им оказался 20-летний житель Великого Новгорода. Именно он однажды наткнулся на злосчастное сообщество, созданное Диной, и решил её «наказать». За что конкретно — он объяснить не смог. Единственной причиной для этого были, выражаясь языком протокола, «возникшие неприязненные отношения».

«Мир без тебя был бы лучше»: суть и схемы кибербуллинга

В 2006 году тело американки Меган Майер нашли в гардеробной. Девочка покончила с собой незадолго до 14-летия. Её родители потребовали расследования, хотя и до этого обращали внимание, что Меган сама не своя после ссоры в Сети.

Виртуальный роман с «Джошем» продлился около месяца. В один прекрасный день собеседник вдруг начал оскорблять девушку и перестал выходить на связь. Майер была в шоке. Здесь подключились пользователи из числа друзей «Джоша»: они стали писать, что парень больше не хочет с ней общаться, что она плохо относится к своим друзьям, безобразно выглядит и вообще — «жирная корова».

Последней каплей стало сообщение от вернувшегося в Сеть «Джоша»: «Ты не человек, а дерьмо. Мир без тебя был бы лучше». Этого девочка уже не вынесла.

Дело Меган Майер признано одним из первых доказательств деструктивного влияния соцсетей. Лори Дрю, хоть и предстала перед судом, не понесла должного наказания. Её действия расценили как проступок, а не преступление. Однако «благодаря» ей впервые в истории состоялся судебный процесс, связанный с издевательствами в соцсетях.

Так, мир узнал о том, что такое кибербуллинг. Этот вид буллинга отличается от «обычной» школьной травли, но его последствия не менее (а в отдельных случаях — и более) тяжелы.

Булли могут действовать поодиночке, объединяться в группы, травить с разной степенью изобретательности — общего сценария нет. Оскорбительные комментарии под личным фото, слитое и завирусившееся видео унизительного содержания (например, тайно сделанное в раздевалке), распространённые в интернете слухи, создание фейковых «учёток» с целью опозорить, угрозы, насмешки, взлом аккаунта, публикация личных данных — всё это виды кибербуллинга.

«Давай, устрой мне шоу»: почему они это делают

Кибербуллингу способствуют несколько психологических факторов. Один из них — банальная неприязнь. Это может быть зависть к успеху или популярности жертвы, а может — и обычная антипатия без явных причин. В любом случае булли получает удовольствие, причиняя эмоциональные страдания другому человеку.

Второй фактор — отсутствие социальных сигналов. Если в реальной жизни можно увидеть реакцию собеседника на ваши слова и скорректировать свои действия, то интернет ничего не требует: ни приемлемых формулировок, ни извинений, ни попыток правильно истолковать тон и намерения. Отсюда — недопонимание и конфликты.

Впрочем, издеваться могут не только незнакомцы, но и — очень часто — одноклассники, одношкольники, однокурсники и даже близкие приятели. Слэшер «Убрать из друзей», возможно, и не был шедевром киноискусства, но он убедительно продемонстрировал особенности человеческой психики: соблазн посмаковать чужой позор может оказаться сильнее дружеской привязанности. (Спойлер: героиня фильма покончила с собой из-за видео, на котором её запечатлели мертвецки пьяной, перепачканной экскрементами. Его сняла и распространила лучшая подруга, «почти сестра» погибшей).

А в деле Аманды Тодд — реальной и, возможно, самой резонансной истории кибербуллинга — фигурировал её «старый друг» и бойфренд. Сперва он поддерживал подругу, которую шантажировали интимными кадрами, но быстро бросил её и присоединился к травле.

«Давай, устрой мне шоу»,  — писал мужчина, угрожая разослать топлесс-кадр всем друзьям собеседницы.

В результате фото Аманды всё-таки попало в Сеть — его активно распространяли по школе. Девочку осыпали насмешками и оскорблениями, называли «шлюхой» и даже били. В итоге Тодд пришлось дважды (!) менять школу. Она начала прибегать к селфхарму (самоповреждениям), употребляла алкоголь и была госпитализирована с тяжёлой депрессией. Тем временем злополучное фото продолжало гулять по интернету, собирая тысячи комментариев.

Аманда совершила суицид. Он случился почти в прямом эфире. За месяц до смерти девочка опубликовала на YouTube видео, в котором на карточках рассказала, что с ней происходит: травля, шантаж, одиночество, мысли о самоубийстве.

«У меня никого нет. Мне нужен кто-то», — молила Тодд. Но этот сигнал о помощи так и не нашёл должного ответа.

«Это не по-настоящему»: что не так с нашей реакцией

По статистике, эпизоды школьного кибербуллинга происходят каждые несколько минут. Но огромное количество кейсов так и остаются незарегистрированными. Отчасти — из-за того, что ребёнок боится или стесняется о них рассказать. Отчасти — потому, что взрослые не придают значения тому, что происходит «не по-настоящему», то есть не в реальной, а виртуальной жизни.

И речь не только о родителях.

В результате насмешки лишь усилились. Школьница, находясь в крайне подавленном состоянии, уехала к родственникам в другой город и сейчас проходит терапию.

Почему онлайн-травля — не «пустяки» и чем опасно её недооценивать? Исследования показывают, что мозг реагирует на социальное отвержение в интернете так же, как на физическую боль — активируются те же области (передняя поясная кора, островковая кора). Поэтому «это же просто слова в Сети» — ошибка: для подростка, чья самооценка и идентичность только формируются, цифровое унижение переживается как реальная угроза безопасности и принадлежности.

Дети, столкнувшиеся с кибербуллингом, чаще испытывают депрессивные симптомы, тревогу, нарушения сна и ухудшение здоровья.

Недооценка взрослыми ведёт к тому, что ребёнок остаётся с переживанием один и формирует убеждение: «мои чувства не важны». Это усиливает изоляцию и повышает риск суицидальных мыслей.

Так, несколько лет назад семья из Нью-Джерси подала в суд на администрацию окружной школы. «Педагоги проявили халатность и не предотвратили насилие, которое привело к смерти нашей дочери, Мэллори Гроссман», — заявила семейная пара.

12-летняя Мэллори погибла из-за кибебуллинга. Девочку месяцами заваливали ехидными сообщениями вроде: «Ты полная неудачница, друзей у тебя здесь нет и не будет. Почему бы тебе не убить себя?». Именно это она и сделала.

Незадолго до смерти Мэллори рассказала обо всём родителям. Но когда Дайан Гроссман обратилась к матери одного из троллей, та подняла её на смех. «О чём вы говорите, — отмахнулась женщина. — Это же глупости, просто детские шутки».  

«Я здесь, чтобы слушать, а не судить»: как предотвратить кибербуллинг

Всё кажется элементарным: просто запретить ребёнку пользоваться соцсетями, читать его переписки, контролировать общение в Сети — для его же собственной безопасности. Но, по словам клинического психолога, семейного психотерапевта Николая Лыдина, подобные запреты и гиперконтроль в современном мире дадут мало хорошего.

Почему? Первая причина: вы всё равно полностью не сможете ограничить доступ в интернет, особенно если у ребёнка там друзья. Вторая: остановить таким образом буллинг в любом случае не удастся. Третья: ребёнок так не научится справляться с подобными ситуациями в случае их возникновения. И самая главная: доверие ребёнка может снизиться, а восстановить его сложнее, чем потерять.

Когда свобода ребёнка ущемляется директивным контролем «во благо», он может стремиться вернуть его всеми способами, включая обман, скрытность и поиск или создание контента, от которого его пытаются уберечь родители. Особенно важно учитывать нонконформность (отказ принимать общественные нормы и правила) подросткового возраста. Оппозиционная реакция может породить ещё больше агрессии, и тогда ребёнок и сам может в Сети находить возможность выражения гнева и чувства несправедливости из-за «защищающих» ограничений.

Альтернативой ограничениям может стать ваше искреннее любопытство. Задавайте вопросы, исследуйте интернет вместе — это демонстрирует ребёнку, что родитель стремится понять его мир, а не просто оценивает поведение и интересы в Сети. А заодно — способствует доверию между вами и готовности обращаться к родителю при возникновении проблем.

Имея хорошие доверительные отношения и проявляя любопытство к интересам ребёнка в Сети, мы закладываем хорошую основу для лёгких разговоров о цифровой грамотности и безопасности. Лучшая защита от кибербуллинга — знание о нём. Расскажите ребёнку о том, что такое манипулятивное поведение, что можно и чего нельзя говорить в Сети и почему, покажите примеры буллинга и как может выглядеть эмоциональное давление и шантаж.

Практически это означает, что родители должны регулярно инициировать неосуждающие разговоры о жизни подростка в Сети, интересоваться его друзьями, его переживаниями, его опасениями. Вместо того чтобы говорить: «Я буду проверять твою переписку, чтобы убедиться, что ты в безопасности», эффективный подход звучит так: «Я интересуюсь твоей жизнью и хочу быть тем человеком, к которому ты придёшь, если что-то пойдёт не так. Расскажи мне о своих друзьях онлайн, о том, что тебя беспокоит в Сети. Я здесь, чтобы тебя слушать, а не судить».

«Насилие любит тишину»: что делать, если буллинг уже начался

В отдельных случаях проблема разрастается до такой степени, что семье приходится переводить ребёнка в другую школу и даже переезжать в другой город. Но от интернета никуда не переедешь. Тогда как психологически помочь ребёнку (и себе), как настроиться в этой ситуации, чтобы она не отравляла жизнь?

Рекомендации специалиста проекта Neformat, клинического психолога Николая Лыдина

Первое, что нужно сделать — поверить ребёнку, нормализовать его чувства и сказать, что он молодец, что решился рассказать об этом. Важно обозначить и подчеркнуть, что это не его вина и что он не один. Избегая давления, постарайтесь узнать подробности ситуации: что происходит, как давно и что уже было сделано.

На первом этапе крайне важно, чтобы у ребёнка была возможность и пространство для безопасного диалога. Это может быть тяжело, но важно не впадать в панику или гнев, действовать спокойно и последовательно. Если чувствуете, что теряете самоконтроль, то отложите диалог, запросите поддержку у специалистов перед разговором с ребёнком.

Второй этап — задокументировать факты травли: сохраните скриншоты всех переписок, комментариев, публикаций. Запишите даты и время, испорченные вещи, фиксируйте последствия в состоянии ребёнка (синяки, проблемы со сном, аппетитом, настроением, саморегуляцией). По возможности собирайте свидетельства других людей. Всё это может понадобиться для обращения в полицию и администрацию школы.

Далее — планируйте и согласовывайте с ребёнком защиту.

Если травля включает в себя шантаж, угрозы или публикацию интимных материалов, то всё это может быть уголовно наказуемо: помните об этом. Назвать действия окружающих травлей или буллингом — значит, сделать первый шаг к их прекращению. Вы возвращаете автору травли ответственность за его действия. И наоборот: насилие любит тишину, молчание равно соучастию в травле.

И последнее. Вне зависимости от того, как получится решить проблему буллинга, вам и вашему ребёнку может понадобиться помощь в переработке этого опыта. Не избегайте специалистов. Врачи-психиатры могут помочь психике с помощью фармакотерапии, психологи могут помочь восстановиться в самооценке и навыках совладания со стрессом и агрессией в будущем.

Способствуйте восстановлению социальных связей ребёнка: выходите в офлайн, расширяйте места социализации через спорт, досуг, интересы вне школы и интернета. Не забывайте, что ребёнок может получать и положительный опыт со взрослыми — поддерживайте связи со своими друзьями, чтобы в доступе было больше позитивного социального опыта, в том числе и через пример родителей.

Создавайте вокруг себя культуру нулевой терпимости к травле. Травля не должна иметь никаких оправданий, а её свидетели и наблюдатели в той же степени несут ответственность за последствия. Поддерживайте наблюдателей — дети часто не знают, как действовать и идут за большинством — научите их говорить о травле взрослым, валидируйте их в этом.

Разбирайтесь в причинах. Как бы странно ни звучало, но важно понять и автора насилия, изучить причины его действий, чтобы насилие не изолировалось, а могло быть вылечено. Булли может быть таким же ребёнком с проблемами, которые он решает неадекватным способом и за счёт других. Люди способны признавать вину, возмещать ущерб и развивать эмпатию к другим.

Критически важно, чтобы ребёнок усвоил основное сообщение: «Я не виноват в том, что произошло. Моя ценность не определяется мнением случайных людей в интернете». При комплексном вмешательстве большинство детей успешно восстанавливаются после буллинга.  

*принадлежит компании Meta (признана экстремистской организацией на территории России)

В оформлении материала использовано изображение с сайта Freepik. Коллаж Александра Сербиненко